Тихие улочки провинциального немецкого городка, утопающие в зелени и кажущиеся воплощением покоя, становятся декорацией к леденящей душу драме, когда в один день исчезают двое детей. Их пропажа, словно камень, брошенный в гладь стоячего пруда, расходится тревожными кругами по четырём семьям, чьи судьбы тесно переплетены годами соседства, дружбы и молчаливого взаимного наблюдения. Каждая из этих семей – со своим укладом, своими маленькими радостями и невидимыми миру трещинами – внезапно оказывается под пристальным взглядом не только полиции, но и друг друга. Видимая идиллия, построенная на рутине воскресных обедов, совместных школьных мероприятий и светских бесед у калитки, даёт трещину, обнажая фундамент из невысказанных обид, ревности и давних подозрений. Исчезновение становится той точкой невозврата, после которой уже невозможно делать вид, что всё в порядке, и жители вынуждены взглянуть в лицо призракам, которые они так тщательно запирали в дальних комнатах своего благополучия. По мере того как поиски заходят в тупик, а напряжение в изолированном сообществе нарастает, из глубин прошлого начинают всплывать тёмные тайны, десятилетиями хранимые за плотными занавесками аккуратных домов. Оказывается, что тишина городка была не безмятежностью, а гробовым молчанием, скрывающим трагедии, несправедливости и недетские страхи, корни которых уходят далеко в годы, когда нынешние родители сами были детьми. Расследование, медленное и методичное, превращается в болезненную эксгумацию памяти, где каждый вспоминает что-то своё: странный случай в лесу много лет назад, подозрительное поведение кого-то из уважаемых горожан, необъяснимую вражду между семьями, причину которой все давно забыли. Границы между жертвами, свидетелями и виновными начинают размываться, поскольку выясняется, что исчезновение детей – не начало истории, а скорее её трагическая кульминация, звено в цепи событий, запущенных много лет назад. Финал этой истории – не просто разгадка тайны пропажи, а суд над самим городком, его способностью к лицемерию и самообману, и болезненное прозрение о том, что самое страшное чудовище может скрываться не в тёмном лесу, а за знакомой улыбкой соседа, с которым ты двадцать лет делил общую стену и иллюзию безопасности.